27.11.2019

Судьба монахини Серафимы

Шестой год продолжаются поиски документов по истории Покровско-Богородицкого женского монастыря, располагавшегося близ села Пищалье Оричевского района, и открываются судьбы его насельниц. В синодике — имена 77 сестёр, в том числе монахини Серафимы (Мошкиной).

В многодетной крестьянской семье Степана Васильевича и Дарьи Семёновны Мошкиных из займища Гурия Хренова (деревня Мошкина мельница) Пустошенской волости Орловского уезда 21 октября 1884 года родилась дочь Клавдия, которую крестили в Михаило-Архангельском храме села Пустоши, построенном в конце XVIII века по проекту Ф.М. Рослякова. Клавдия Степановна окончила три класса и в 1904 году покинула родительский дом, отправившись на богомолье в один из вятских женских монастырей.

Общежительные обители могли иметь такое число насельников, какое были в состоянии содержать на собственные средства. Братия мужских монастырей в то время была, как правило, малочисленна. Например, в Трифоновой обители в Вятке накануне революции подвизалось всего 15 монахов, а в Яранском Анно-Пророчицком монастыре — 23 инока и 48 послушников. Женское же монашество в конце XIX – начале XX века процветало. В Преображенской обители г. Вятки числилось около 300 насельниц, в Яранской Знаменско-Мариинской — 330 сестёр, в том числе 28 монахинь. Именно в Яранске 24 года смиренно несла послушание матушка Елисавета (Видякина), будущая начальница учреждённой в 1915 году Покровско-Богородицкой женской общины близ Пищалья, где проживало 99 насельниц и 35 девочек-сирот.

При изучении послужных списков Вятского Преображенского, Слободского Христорождественского, Яранского Знаменско-Мариинского, Арбажского Александринского монастырей имя Клавдии Мошкиной найти не удалось. Но совсем недавно был обнаружен рапорт игуменьи Вятской Преображенской девичьей обители Епифании (Шкляевой) от 23 мая 1915 года о том, что в город Нолинск «в имение Аполлоса Паповича Суслопарова откомандированы в помощь монахине Раисе (Мусановой) для проживания и надсматривания за означенным имуществом монахиня Зинаида, послушницы Анисия Денисова и Анна Комышева. Ныне нахожу необходимым, кроме их, послать послушниц Наталию Гудину, Александру Кротову, Клавдию Мошкину, Анну Бизяеву и Марию Пономарёву». А.П. Суслопаров, нолинский купец и благотворитель, в завещании распорядился отдать свою усадьбу и двухэтажный каменный дом с хозяйственными постройками, 28 тысяч рублей и всё движимое имущество Преображенской обители для того, чтобы в его имении был устроен монастырь и возведён храм в честь Казанской иконы Божией Матери. В апреле 1917 года Святейшим Синодом была учреждена Казанская женская община как приписная к Преображенской обители, но из-за последовавших революционных событий полностью исполнить духовное завещание Суслопарова не удалось.

Нужно заметить, что был найден ещё один интересный документ — запись проводившейся в 1916–1917 годах Всероссийской сельскохозяйственной переписи о семье и хозяйстве младшего брата послушницы Клавдии. Дмитрий Степанович Мошкин, тридцати лет, грамотный, имел три лошади, две коровы, три бычка и четыре поросёнка. В хозяйстве были плуг, молотилка с конным приводом, веялка и сортировка. По тем временам семья Дмитрия Мошкина считалась зажиточной. Эта запись свидетельствует, что «сестра Клавдия Степановна, 33 лет, грамотная, отсутствовала 150 месяцев — монашка в Татианинской общине»! Так по имени одной из основательниц (Татьяны Алексеевны Савиных) местное население называло Покровско-Богородицкую общину, основанную в 1908 году. Кроме того, и в следственном деле 1937 года напротив вопроса «Где жила, чем занималась до 1914 года?» записано: «Монашка Покровского монастыря Оричевского района».

Возможно, что в Покровско-Богородицкую женскую общину Мошкина поступила, приняв монашеский постриг с именем Серафима, всё-таки позднее — в 1918 году, после того как в Нолинске советская власть отняла у Казанской женской общины усадьбу А.П. Суслопарова. Имя монахини Серафимы значится среди подписей двадцати сестёр, обратившихся в феврале 1921 года к архиерею с прошением о награждении инокини Елисаветы (Видякиной), начальницы Покровско-Богородицкой обители, золотым наперсным крестом «во внимание к её неусыпным трудам по устройству общины и к заботам о религиозно-нравственном просвещении окрестного населения и малолеток-приюток, о храме, богослужении и пении». Епископ Виктор (Островидов), временно управлявший Вятской епархией, наложил краткую резолюцию «Представить».

В Покровско-Богородицком монастыре матушка Серафима жила до конца 1922 года. Это подтверждает список Покровской общины, обнаруженный в Государственном архиве Кировской области. После закрытия обители монахини и послушницы вынуждены были скитаться. Если они возвращались в семьи, тех преследовали повышенными налогами и лишали прав, «потому что монашка в доме». Такую запись нашла в протоколах Орловского уездного исполнительного комитета. До 1928 года, как свидетельствует запись в следственном деле, матушка Серафима жила «у разных лиц в Оричевском районе», помогая по хозяйству тем, кто её приютил. Затем до июля 1937 года находилась на иждивении племянника Дмитрия Дмитриевича Мошкина. Его отец Дмитрий Степанович в 1930 году как кулак и арендатор Мошкиной мельницы был приговорён к высылке в спецпоселение на Урале. По окончании срока вернулся в родную деревню Мошкины.

23 июля 1937 года монахиню Серафиму арестовали в г. Кирове, где она снимала квартиру на улице Володарского, д. 166. Проходила по одному делу с Александрой Арефьевной Куклиной из Покровско-Богородицкой обители, о жизни которой «Вятский епархиальный вестник» рассказал в номере № 7 за 2016 год. Мошкину обвинили в том, что она является «участницей контрреволюционной церковно-монархической организации «Вятская епархия Истинно-Православной Церкви». Имеет прямые связи с викторианским подпольем, связана с бывшим монашеством и нелегальным духовенством в г. Кирове. Как связист выполняет поручения руководства, ведёт контрреволюционную агитацию против мероприятий партии и советского правительства. Поддерживает связь с епископом Серафимом Угличским, находящимся в концлагере».

На допросах, их было три, монахиня Серафима подтвердила, что является последователем епископов Виктора (Островидова) и Серафима Угличского, но заявила, что никакой контрреволюционной деятельности она не ведёт, ни с кем связь не поддерживает и никого назвать не может. Следствие не проводило очных ставок, не представило каких-либо доказательств, так как этого и не требовалось. Постановлением Особой Тройки при УНКВД Кировской области от 29 сентября 1937 года «Мошкина Клавдия Степановна, 1884 года рождения, из кулацкой семьи, бывшая монашка, приговаривается к заключению в исправтрудлагерь сроком на десять лет». Из 41 человека, которым было предъявлено обвинение, 30 были расстреляны, в том числе послушница Александра Куклина, десять осуждены на десятилетние сроки, один был освобождён.

Где отбывала наказание матушка Серафима, ещё предстоит узнать. Возможно, она была в одном лагере с Ксенией Пискановской, также проходившей по тому делу. В 2013 году вышла книга «От священства я не отрекусь» — сборник писем священномученика Николая Пискановского и членов его семьи. Дочь Ксения Николаевна отбывала наказание в Кулойлаге в Архангельской области. Она писала, что «лучшими моими знакомыми в лагере были Воронина Мария Афанасьевна и Глушкова Анастасия Арефьевна», осуждённые по одному делу с Мошкиной, которое в 1967 году постановлением Президиума Кировского областного суда было прекращено «за недоказанностью участия обвиняемых в совершении преступления».

В феврале этого года протоиерей Николай Смирнов, настоятель храма в Спас-Талице, пригласил меня на Сретенские чтения, где я рассказала о судьбе монахини Серафимы. Мне также удалось поработать в архиве посёлка Оричи и выяснить, что исповедница выжила в лагере! Она вернулась в родную деревню и в «Похозяйственной книге» за 1949–1951 года числилась единоличницей, имевшей двух козочек и 0,15 гектара усадебной земли. А в 1950 году, когда проходили выборы в Верховный Совет СССР, Клавдия Степановна Мошкина, её брат Дмитрий Степанович с женой Надеждой Ивановной значились в списке избирателей колхоза «Рекорд».

Земной путь монахини Серафимы завершился 16 декабря 1951 года. Погребена она на кладбище села Пустоши. Вся её жизнь — испытание веры, которое она со смирением переносила. Очень надеюсь, что найдутся потомки Мошкиных, письма матушки Серафимы, а может, и её фото. На всё воля Божия!

P.S. Поставила знак восклицания в конце статьи, и раздался звонок в дверь. Краевед Александр Осипов, скрупулёзно собирающий фотосвидетельства уходящей эпохи и терпеливо объезжающий деревни Оричевского района, среди других ценных для моих поисков документов привёз фотографию семьи Дмитрия Степановича Мошкина. Осмелюсь предположить, что женщина в чёрном платочке в последнем ряду — матушка Серафима!

Надежда Шевелёва

Фото

Возврат к списку